Неточные совпадения
—
Цена дорога, Платону не выручить, Константин Дмитрич, — отвечал мужик, выбирая колосья из потной пазухи.
Как всегда, оказалось, что после вопроса о том, в какую
цену им угодно нумер, ни одного хорошего нумера не было: один хороший нумер был занят ревизором железной
дороги, другой — адвокатом из Москвы, третий — княгинею Астафьевой из деревни.
Когда Левин взял именье в управление, он, осмотрев покосы, нашел, что они стоят
дороже, и назначил
цену за десятину двадцать пять рублей.
— Как же, а я приказал самовар. Я, признаться сказать, не охотник до чаю: напиток
дорогой, да и
цена на сахар поднялась немилосердная. Прошка! не нужно самовара! Сухарь отнеси Мавре, слышишь: пусть его положит на то же место, или нет, подай его сюда, я ужо снесу его сам. Прощайте, батюшка, да благословит вас Бог, а письмо-то председателю вы отдайте. Да! пусть прочтет, он мой старый знакомый. Как же! были с ним однокорытниками!
— Пусть пан только молчит и никому не говорит: между козацкими возами есть один мой воз; я везу всякий нужный запас для козаков и по
дороге буду доставлять всякий провиант по такой дешевой
цене, по какой еще ни один жид не продавал. Ей-богу, так; ей-богу, так.
Лариса (оттолкнув его). О нет! Каждой вещи своя
цена есть… Ха, ха, ха… я слишком, слишком
дорога для вас.
И, прервав ворчливую речь, он заговорил деловито: если земля и дом Варвары заложены за двадцать тысяч, значит, они стоят, наверное, вдвое
дороже. Это надобно помнить.
Цены на землю быстро растут. Он стал развивать какой-то сложный план залога под вторую закладную, но Самгин слушал его невнимательно, думая, как легко и катастрофически обидно разрушились его вчерашние мечты. Может быть, Иван жульничает вместе с этим Семидубовым? Эта догадка не могла утешить, а фамилия покупателя напомнила...
— Несерьезная
цена. Деньги
дороже стоят.
Он знал
цену этим редким и
дорогим свойствам и так скупо тратил их, что его звали эгоистом, бесчувственным. Удержанность его от порывов, уменье не выйти из границ естественного, свободного состояния духа клеймили укором и тут же оправдывали, иногда с завистью и удивлением, другого, который со всего размаха летел в болото и разбивал свое и чужое существование.
— «Отчего же так?» — «Потребления больше: до двенадцати тысяч одного английского войска; хлеб и вино идут отлично;
цены славные: все в два с половиной раза делается
дороже».
И как это, живешь-живешь на свете,
А все себе
цены не знаешь, право.
Возьмем, Бобыль, Снегурочку, пойдем!
Дорогу нам, народ! Посторонитесь.
За поцелуй поешь ты песни? Разве
Так
дорог он? При встрече, при прощанье
Целуюсь я со всяким, — поцелуи
Такие же слова: «прощай и здравствуй»!
Для девушки споешь ты песню, платит
Она тебе лишь поцелуем; как же
Не стыдно ей так дешево платить,
Обманывать пригоженького Леля!
Не пой для них, для девушек, не знают
Цены твоим веселым песням. Я
Считаю их
дороже поцелуев
И целовать тебя не стану, Лель.
Цена им
дорогая, потому что все представление можно пустить вне чередового порядка, но одного чиновника нельзя вырвать из списка.
Будут деньги, будут. В конце октября санный путь уж установился, и Арсений Потапыч то и дело посматривает на
дорогу, ведущую к городу. Наконец приезжают один за другим прасолы, но
цены пока дают невеселые. За четверть ржи двенадцать рублей, за четверть овса — восемь рублей ассигнациями. На первый раз, впрочем, образцовый хозяин решается продешевить, лишь бы дыры заткнуть. Продал четвертей по пятидесяти ржи и овса, да маслица, да яиц — вот он и с деньгами.
— Скучно ведь, матушка!
дорог настоящих нет,
цены неизвестны… рассчитываешь, рассчитываешь — инда тоска возьмет.
Аграфена видела, что матушка Енафа гневается, и всю
дорогу молчала. Один смиренный Кирилл чувствовал себя прекрасно и только посмеивался себе в бороду: все эти бабы одинаковы, что мирские, что скитские, и всем им одна
цена, и слабость у них одна женская. Вот Аглаида и глядеть на него не хочет, а что он ей сделал? Как родила в скитах, он же увозил ребенка в Мурмос и отдавал на воспитанье! Хорошо еще, что ребенок-то догадался во-время умереть, и теперь Аглаида чистотою своей перед ним же похваляется.
Всякий день ей готовы наряды новые богатые и убранства такие, что
цены им нет, ни в сказке сказать, ни пером написать; всякой день угощенья и веселья новые, отменные; катанье, гулянье с музыкою на колесницах без коней и упряжи, по темным лесам; а те леса перед ней расступалися и
дорогу давали ей широкую, широкую и гладкую, и стала она рукодельями заниматися, рукодельями девичьими, вышивать ширинки серебром и золотом и низать бахромы частым жемчугом, стала посылать подарки батюшке родимому, а и самую богатую ширинку подарила своему хозяину ласковому, а и тому лесному зверю, чуду морскому; а и стала она день ото дня чаще ходить в залу беломраморную, говорить речи ласковые своему хозяину милостивому и читать на стене его ответы и приветы словесами огненными.
Он был средних лет, с несколько лукавою и заискивающею физиономиею, и отличался, говорят, тем, что по какой бы
цене ни играл и сколько бы ни проигрывал — никогда не менялся в лице, но в настоящее время он, видимо, был чем-то озабочен и беспрестанно подходил то к тому, то к другому окну и смотрел на видневшуюся из них
дорогу, как бы ожидая кого-то.
Из Филипцева заехали мы в Опалиху, а по
дороге осмотрели и Волчьи Ямы. И тут оказалось то же: полевее проехать —
цены нет, поправее взять — вся
цена грош.
Сначала запросили
дороже, чем в лавках; но потом, впрочем не без труда, уходя несколько раз, я довела купца до того, что он сбавил
цену и ограничил свои требования только десятью рублями серебром.
— Какая земля, такая и
цена. И сто рублей на
дороге не валяются. Со стами-то рублями мужичок все хозяйство оборудует, да еще останется.
В голове его мелькнула одна удивительно красивая мысль: когда приедет Петруша, вдруг благородно выложить на стол самый высший maximum
цены, то есть даже пятнадцать тысяч, без малейшего намека на высылавшиеся до сих пор суммы, и крепко-крепко, со слезами, прижать к груди се cher fils, [этого
дорогого сына (фр.).] чем и покончить все счеты.
— Он довольно
дорог по
цене своей, — сказала она.
Но ведь торговля и банковое дело и состоят только в том, чтобы продавать
дороже, чем покупать, и потому предложение о том, чтобы не продавать
дороже покупной
цены и уничтожить деньги, равняется предложению уничтожиться. То же самое и с правительствами. Предложение правительствам не употреблять насилия, а по справедливости решать недоразумения, есть предложение уничтожиться как правительство; а на это-то никакое правительство не может согласиться.
— Добро — всего
дороже, а никто никому за него не платит, оттого мы и без
цены в людях!
Он жаловался, что опиум обошелся вдвое
дороже, чем он рассчитывал, что он узнал в Дагоне о понижении
цен, так что прибыль может оказаться значительно меньше.
Панский батюшков товар шел за пятую часть
цены, и материю расхватывали штуками: особенно дешево сошли самые
дорогие ситцы, шерстяные материи и сукна.
— Тоже и с хлебом всяко бывает, — степенно заметит Татьяна Власьевна. — Один год мучка-то ржаная стоит полтина за пуд, а в другой и полтора целковых отдашь… Не вдруг приноровишься. Пазухины-то в том году купили этак же
дорогого хлеба, а цена-то и спала… Четыреста рубликов из кармана.
Для Вологды
цена за фунт 25 копеек казалась
дорогой — и масло это подавать на стол считалось особым шиком.
Беркутов. В другом месте это огромное богатство, а здесь на лес
цены низки: лесопромышленники дадут вам рублей по десяти за десятину — значит, надо продать его почти весь. А без лесу имение стоит грош. Дадут и
дороже десяти рублей, но с рассрочкой платежа, по вырубке, а вам нужны деньги сейчас. Вот какое ваше положение!
— Действительно так, — примолвил Ильменев, — мало ли у нас своих архитекторов: и губернских, и уездных, и всяких других. Вот кабы, сударь, у нас развели также своих мусьюв да мадамов, а то ищешь, ищешь по всей Москве —
цену ломят необъятную; а что будешь делать? Народ привозный, а ведь известное дело: и товар заморской
дороже нашего.
— Да, но на бирже они
дороже своей
цены…
Она, конечно, могла настоять, чтобы Бегушев взял ее с собою, и
дорогою сейчас же бы его успокоила; но для Домны Осиповны, по ее характеру, дела были прежде всего, а она находила нужным заставить Хмурина повторить еще раз свое обещание дать ей акций по номинальной
цене, и потому, как кошки ни скребли у ней на сердце, она выдержала себя и ни слова больше не сказала Бегушеву.
Отец мой сдержал свое обещание: он приготовил мне легонькое ружье, очень ловкое в прикладе и красиво отделанное, с видом (на манер тогдашних охотничьих английских ружей), с серебряной насечкой и целью; он купил его как-то по случаю, за пятнадцать рублей ассигнациями, и хотя ружье было тульской работы, но и по тогдашним
ценам стоило вдвое или втрое
дороже; шагов на пятьдесят оно било очень хорошо.
О моя
дорогая сестра! Как я чувствую
цену этой женской ласки! Да благословит тебя Бог, и пусть черные страницы начала твоей жизни, страницы, на которых вписано мое имя, — сменятся радостной повестью счастья!
Серебро же во дни Соломоновы стало
ценою, как простой камень, и красное дерево не
дороже простых сикимор, растущих на низинах.
Лисьи шкурки в разных местах России имеют разные
цены: в Оренбургской губернии они продавались от шести до десяти Рублей ассигнациями в то время, о котором я пишу, то есть около 1808 года; следовательно, это было прибыльно, потому что деньги тогда были
дороже теперешнего.
— Это —
дорогая вещь. Всё-то, коли по
цене продать, так и за тысячу хватит. Ну, я не дорожусь… Ловко?
Nicolas вспыхнул, потому что до сих пор он сам еще не давал себе отчета относительно вина. Он неизменно душил шампанское, полагая, что
дорогая его
цена вполне достаточна, чтоб оправдать это предпочтение.
— Ей ладно, зазнаваться-то, — говорила Галактионовна каким-то совершенно особенным тоном, точно ручеек журчит: она в разговорах Галактионовны означало Фатевну: — Она купит по осени, как снег выпадет, возов пятьдесят муки по тридцать пять копеек за пуд, а весной да летом продает пуд по семьдесят копеек. [Эти
цены стояли до проведения Уральской железной
дороги, а теперь в Пеньковке пуд ржаной муки стоит 1 р. 30 к. (Прим. Д. Н. Мамина-Сибиряка.)]
Хозяином считается, как и тогда, старик Григорий Петрович, на самом же деле всё перешло в руки Аксиньи; она и продает, и покупает, и без ее согласия ничего нельзя сделать. Кирпичный завод работает хорошо; оттого, что требуют кирпич на железную
дорогу,
цена его дошла до двадцати четырех рублей за тысячу; бабы и девки возят на станцию кирпич и нагружают вагоны и получают за это по четвертаку в день.
— Да чуть ли еще не с норовом, — подхватил цыган, глядя пегашке в зубы, — ишь, верхний-то ряд вперед выпучился… а ты семьдесят рублев просишь… нет, ты скажи нам
цену по душе; нынче, брат, не то время, — корм коня
дороже… по душе скажи…
Вдруг Печорин опять сел и громко кликнул служителя: «что стоит посуда?» — ему сказали
цену втрое
дороже.
Это не было нынешнее спокойное путешествие в почтовых экипажах или по железным
дорогам с остановками в благоустроенных гостиницах, где есть все нужное, И за сходную
цену.
Левшин. Дело общее, человеческое… Теперь, брат, всякая хорошая душа большую
цену имеет. Поднимается народ разумом, слушает, читает, думает… Люди, которые кое-что поняли, —
дороги…
Он покупал у нее Лизину работу и хотел всегда платить в десять раз
дороже назначаемой ею
цены, но старушка никогда не брала лишнего.
Руфин(как бы начиная уже горячиться). Но я, господин, не могу тогда сделать этого моего предложения. Время уйдет: пора рабочая придет… народ и материалы, господин, вдвое
дороже будут… Я тогда вчетверо, впятеро запрошу с вас… Мои
цены, господин, выгодны. Вот мои
цены!.. (Подает Мировичу бумагу и почти насильно оставляет ее в руках его.)
Андрей. А себя-то вы что ж дешево цените! По-моему, так для вас
дорогого ничего нет-с! Ведь бриллианту место нужно. Ну, что он значит в магазине в футляре? Да другая и наденет, так ни красы, ни радости, только на бриллианты и смотреть, а не на нее — а коли на вас бриллианты, так они сами радуются; не они вас красят, а вы им
цены придаете.
А тут дело происходило очень просто: мужик любил выпить, но не до такой крайней степени, как уверяли многие; прежде он покупал вино потому, что хотя оно и было дорогонько, но все еще можно было выносить; а тут вдруг поднялась
цена до того безобразная, что мужик махнул рукой да и сказал себе: «Нет, лучше не стану пить;
дорога больно, окаянная».
Иосаф царевич,
Сын царя индейского,
Просит купца-старца:
«Покажи мне каменек,
Покажи мне
дорогой,
Я увижу и спознаю
Ему
цену».